СМИ рассказали, как в Челябинске семья не может 5 лет добиться правды о смерти срочника в армии

«Было ощущение, что армия объявила войну нашей семье – все было направлено на то, чтобы обвинить нас в смерти Димы. Делалось все, чтобы не допустить проверок в военной части и не довести дело до суда», – рассказала сестра погибшего солдата

Материалы по теме

13 июля 2021 Военная прокуратура и следствие за 6 лет не смогли расследовать гибель 24 десантников в результате обрушения казармы. Истек срок давности 12 марта 2021 В российской армии выросла коррупция 29 мая 2019 Минобороны РФ не захотело платить семьям погибших в Сирии орденоносцев. Причина: они уже мертвые 5 октября 2018 Военная прокуратура: Дедовщина в армии есть, но она сокращается 5 декабря 2017 «Ведомости» раскрыли потери военнослужащих в 2012–2016 годах

Накануне трагедии Дмитрий по телефону жаловался родным, что его «достает» старший лейтенант. И вскоре парень был найден повешенным в военной части под Оренбургом. В последний путь 20-летнего уроженца села Ларино Уйского района провожало около двух сотен земляков. Во время похорон люди увидели, что у бойца рассечена нижняя губа, разбито ухо, на голове имеются вмятина и кровоподтеки – никто не верил, что Дима Монастыренко мог по доброй воле свести счеты с жизнью.

Как рассказала сестра погибшего Ольга Монастеренко, 4 апреля после сообщения о смерти брата, она еще находилась в шоковом состоянии, в тот же день около полуночи ей во «ВКонтакте» написал представитель военной прокуратуры. Он спросил, не могла бы я дать пароль моего брата от входа на его страницу в социальную сеть. «Тогда я поняла, что дело хотят замять», – рассказала сестра Ольга Монастеренко.

Уголовное дело по факту гибели брата Ольги было возбуждено только после того, как об этой истории начали писать СМИ. Изначально версия военных по факту гибели Димы была стандартной – суицид из-за несчастной любви, проблемы в семье, но подтверждения этому в суде не нашлось.

По словам Председателя правления МБО Фонда «Право Матери» Вероники Марченко, уголовное дело попадает в суд при одном условии – следственные органы нашли виновного в гибели солдата. А если военный следователь работает некачественно, никакого суда и не будет – дело закроют за отсутствием состава или события преступления. Благотворительный фонд «Право Матери» оказывает бесплатную юридическую помощь родителям попавших в беду призывников – потому что в одиночку людям часто не выстоять.

До армии Дмитрий проходил военную подготовку и считался отличником: про него даже написали в местной газете.

Семью Димы Монастыренко поддерживали тысячи людей. «В 2016 году мы создали петицию, которую подписали почти 19 тысяч человек. Она была адресована Президенту РФ Владимиру Путину, Минобороны, Госдуме и Военной прокуратуре. Люди просили власть разобраться в подозрительной смерти моего брата», – вспоминает сестра погибшего солдата.

Тогда Ольга еще не знала, что ей предстоит пройти пятилетние судебные тяжбы – вначале с министерством обороны, потом с чиновниками из пенсионного фонда и социальной защиты. За это время по делу гибели Дмитрия Монастыренко прошло 13 судебных заседаний в трех разных городах. Мама Димы из-за стресса и состояния здоровья не могла присутствовать на разбирательствах, и старшей сестре пришлось стать официальным представителем погибшего брата в судах.

«Я была на слушаниях по делу Димы Монастыренко – это кошмар. Всю вину министерство обороны в суде переложило на родителей. Мало того, что семья потеряла сына и брата – им пришлось оправдываться, что они не алкоголики, не сумасшедшие и правильно воспитывали сына», – рассказывает член челябинского отделения общественной организации «Комитет-совет солдатских матерей» Ксения Феткуллина.

«Было ощущение, что армия объявила войну нашей семье – все было направлено на то, чтобы обвинить нас в смерти Димы. Делалось все, чтобы не допустить проверок в военной части и не довести дело до суда. Перед похоронами мне приходилось самой везти тело брата ночью за 130 километров судмедэкспертам, чтобы успеть подготовить заключение к судебному заседанию», – вспоминает Ольга.

Как писало издание «74.ru», по заключению двух экспертиз (лингвистической и посмертной психолого-психиатрической), в смерти Димы виноват конкретный человек: Андраник Мовсисян. Пункт № 11 выводов психологов говорит прямо: «Между неуставными действиями Мовсисяна и эмоциональным состоянием Монастыренко, непосредственно предшествовавшем суициду, существует прямая причинно-следственная связь».

Как пишет издание, самоубийству рядового Монастыренко предшествовал настоящий армейский ад. 20 свидетелей подтвердили, что Мовсисян держал в страхе всю роту, постоянно оскорблял солдат, во внеурочное время заставлял стоя учить устав, бегать, ползать по-пластунски, унижал юных бойцов, используя изощренные выражения, не давал продыха.

Несмотря на давление ответчика, факты неуставных отношений между старшим лейтенантом и Дмитрием Монастыренко нашли свое подтверждение в суде. Старший лейтенант Андраник Мовсисян был признан виновным в превышении должностных полномочий и приговорен к четырем годам условно. Офицер, который довел срочника до самоубийства, отделался в итоге «легким испугом».

«То, что матерей и вдов погибших солдат постоянно «футболят» по любому поводу в суд – увы, не примета «правового государства», а холодный аморальный чиновничий расчет. У большинства пострадавших семей нет ни знаний, чтобы отстоять свои права самостоятельно, ни денег, чтобы нанять коммерческого адвоката. Чиновникам очень хочется, чтобы доведенные до слез женщины просто развернулись и пошли домой восвояси, не обжалуя незаконные отказы», – считает Вероника Марченко.

Общественники Фонда «Право матери» отмечают, что этим грешат не только военные, а чиновники в целом. Людей отправляют в суды также сотрудники Пенсионных фондов (ПФР) и управлений социальной защиты. В эти ведомства родители погибших призывников обращаются за положенным соцобеспечением, но вместо помощи им предлагают судебные тяжбы.

Ольга Монастыренко добавляет, что спустя пять лет судебные мытарства семьи продолжаются. Ее маме отказали в приеме документов на пенсию в управлении Пенсионного фонда из-за того, что у нее отсутствует удостоверение «Родитель погибшего солдата». «Сотрудник ПФР даже не разобрался в том, что для получения этой государственной пенсии не требуется удостоверение. А мама целый год не получала положенные ей выплаты», – рассказывает сестра Димы.

Что касается удостоверения «Родитель погибшего солдата», то оно дает скидку на оплату коммунальных услуг, полторы тысячи рублей на лекарства и право ежегодного бесплатного проезда к месту захоронения.

Матери Дмитрия Монастыренко в органах социальной защиты в этом документе отказали, потому что в выписке из приказа написано – «умер при исполнении военной службы», а в соцзащите нужна формулировка «погиб при исполнении военной службы».

«То есть и спустя 5 лет суды продолжаются. А что делать родителям, которым некому помочь? Почему такое издевательское отношение? Хочется сказать таким же семьям, как моя, – боритесь. Боритесь до последнего за своего родного человека», – призывает Ольга Монастыренко.

***

Подписывайтесь на наш канал в Telegram.

Чтобы подписаться на канал «Красной Линии» в Telegram, достаточно пройти по ссылке t.me/rlinetv с любого устройства, на котором установлен мессенджер, и присоединиться при помощи кнопки Join внизу экрана.