Игорь Карпенко: Под Союз России и Беларуси заложена либеральная мина

Не только белорусов, но и россиян тревожат торгово-экономические конфликты, возникающие между нашими странами. И хотя последний из них, названный в прессе шестой нефтегазовой войной, недавно завершился компромиссом, у сторонников нашего единства остается чувство тревоги. Как, почему в рамках Союзного государства возникают такие войны: нефтегазовые, молочно-мясные, сахарные? Устранены ли причины, их порождающие? Причины неоднозначных отношений между Россией и Беларусью анализирует в газете «Правда» первый секретарь ЦК компартии Беларуси Игорь КАРПЕНКО.

«ЕСТЬ общепризнанный способ установления истины: отыщи всему начало. Началом конфликтов внутри Союзного государства, названных позже торговыми войнами, стало прекращение поставок российского газа белорусам в феврале 2004 года под предлогом задолженности. Хотя доля неоплаченного долга Грузией, к примеру, и Украиной, которые проводили пронатовскую антироссийскую политику, была втрое большей, вентиль перекрыли только Беларуси. Несмотря на то, что она регулярно оплачивала текущие счета и по договорённому графику погашала прежнюю задолженность. То был первый сигнал: так с союзниками не поступают.

Дальнейшие события это полностью подтвердили. В конце 2006 года Россия в одностороннем порядке вдвое повысила цены на газ для Беларуси. Был нарушен Союзный договор, требовавший создания единого экономического пространства на основе равных условий хозяйствования, которые обеспечиваются равенством цен на энергоносители для обеих стран. Как известно, норма международного договора всегда имеет приоритет над нормой национального законодательства и должна неукоснительно выполняться даже при появлении любых политических, юридических, экономических и прочих нюансов внутренней жизни. Нарушив её, российская сторона подорвала экономический фундамент ещё не построенного Союзного государства.

В большой политике случайностей не бывает. Ещё за полтора года до первого прекращения поставок российского газа Беларуси Владимир Путин, выступая в Бакулевском кардиологическом центре, высказался против создания Союзного государства. Идею эту он признал не просто нежелательной, а неприемлемой: «Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы у нас появился какой-то наднациональный орган». И вместо союза на равноправных, как определил базовый договор, началах предложил ввести Беларусь в состав России. По его требованию вопросы принятия Конституционного акта и формирования общих наднациональных органов (без которых не может быть создано Союзное государство) были вынесены «за скобки переговоров». Фактически заблокированы.

Известно предупреждение В.И. Ленина: «Кто берётся за частные вопросы без предварительного решения общих, тот неминуемо будет на каждом шагу … «натыкаться» на эти общие вопросы. А натыкаться … на них в каждом частном случае означает обрекать свою политику на худшие шатания и беспринципность». Именно такую ситуацию, способствующую тому, чтобы загубить любое дело, создали, отказавшись от решения общих вопросов строительства Союзного государства, российские верхи. И тем самым обеспечили себе возможность для большей свободы действий — возможность решать частные вопросы без учёта общих, что как нельзя лучше способствовало нарушению основополагающих принципов и норм договора.

Собственно, это и стало причиной конфликтов — и первого прекращения поставок газа, и одностороннего повышения его цены для Беларуси, объявив которое Россия фактически вышла из Союзного договора, как и причиной всех последующих торгово-экономических войн.

СВОЮ позицию российское руководство обосновывало элементарным прагматизмом: дотации белорусам на газ и нефть наносят, мол, России ежегодный ущерб в размере более пяти миллиардов долларов. При этом умалчивалось, что часть дотаций, и немалая, возвращалась россиянам в виде недорогой, из-за меньших затрат на энергоресурсы, белорусской продукции: она всегда была на 20—25 процентов дешевле своих возможных аналогов. Терял «Газпром», но выигрывали российские потребители. Не говоря уж о том, что белорусская продукция включала в себя российские сырьё и комплектацию. А это — тот сбыт, которого без Беларуси у России просто не было бы. Так что прямую отдачу от нефтегазовой подпитки своего союзника она имела всегда. Пусть и несколько меньшую, чем затраты на эту подпитку, но не так уж намного.

Нельзя сбрасывать со счетов и другой, не менее важный фактор. Потребляя сырьё, полуфабрикаты и комплектующие из России, белорусские предприятия обеспечивают там работой более пяти миллионов человек. И одностороннее повышение цен на газ и нефть, наносящее ущерб белорусскому производству, отзывается и на сопряжённых российских предприятиях: они вынуждены уменьшать выпуск продукции, сокращать рабочие места, а то и вовсе закрываться. Урон финансовый, социальный, не говоря уж о моральном, неизмерим. Как и выгода для России от равных с Беларусью цен на энергоносители.

Да и за свои стратегические базы, способные предупредить о ракетном нападении из натовской Европы или Атлантики и управляющие ударными, в том числе атомными, подлодками в Мировом океане, Россия не платила. Американцы, напомню, предлагали Александру Лукашенко 10 миллиардов долларов за то, чтобы удалил с белорусской земли российскую радиолокационную станцию. Но он ответил, что братство с Россией не продаётся.

Несмотря на всё это, конфликты между нашими, союзными, повторяю, странами происходят с необъяснимой, казалось бы, регулярностью. Причём российское руководство упорно умалчивает о главном, о том, что неравенство цен на энергоносители подрывает основу основ интеграции, её экономический фундамент, и скрывает главные глубинные причины этого. Но их нет-нет да и выдают чиновники из высшего правительственного эшелона. Как было, например, во время молочной войны летом 2009 года.

Тогда Россия запретила ввоз молочной продукции ряда белорусских предприятий. Из властных кабинетов, с экранов и со страниц СМИ обрушились на Беларусь за то, что молоко это дешевле российского из-за государственной поддержки, которая у нас оказывается производителям. Подобных претензий ни разу не предъявляли западным странам-импортёрам, долгие годы поставлявшим дешёвую благодаря уровню господдержки, во много раз большему, чем в Беларуси, мясную и молочную продукцию. Дело было в другом.

Российский бизнес не мог простить, что благодаря государственной поддержке белорусское животноводство (как, собственно, и всё сельское хозяйство) оказалось несоизмеримо конкурентоспособнее российского, подорванного либеральными «реформаторами», которые бросили его в рыночный омут. И что в итоге «консервативная» и «нереформированная» союзная республика производит в расчёте на душу населения молока почти втрое больше, чем Россия, и больше половины его продаёт, в то время как Россия половину молочной продукции закупает. Как не мог простить и того, что в Беларуси не распродали государственную, народную собственность, не отказались от лучшего, что было в советское время, — прежде всего от принципа социальной справедливости, не создали возможности для безудержной наживы изворотливого меньшинства за счёт трудового народа и не допустили вопиющего расслоения населения.

Главную цель хорошо продуманной акции против союзника России приоткрыла тогда бывшая министром сельского хозяйства РФ Елена Скрынник: надо, мол, купить белорусские заводы и уже после этого вернуть белорусские молочные продукты на полки российских магазинов. А первый заместитель премьера РФ Игорь Шувалов после очередной вспышки нефтяной войны признал: кризис возник из-за того, что по уровню переработки нефти на своих НПЗ россияне заметно отстали от белорусов.

ДАВЛЕНИЕ на Беларусь приняло самые изощрённые и уродливые формы. В приёмных российских чиновников по многу часов держали наших представителей, даже министров, приехавших в назначенное время для «утряски» очередного конфликта: преподносили, что называется, урок «равенства». А председатель «Газпрома» Алексей Миллер на переговорах во время газового конфликта в 2006 году заявил: «Если вы не хотите входить в состав России одной губернией, можете войти шестью». Это наглядно демонстрирует как вульгарное понимание «Газпромом» союзных интеграционных процессов, так и роль в них «Газпрома» и аналогичных олигархических структур. Не представляющие политическую власть, они считают себя вправе делать подобные заявления и даже формировать, оказывая экономическое давление на Республику Беларусь, внешнюю политику Российской Федерации.

Дошло до того, что Дмитрий Медведев устроил, будучи президентом РФ, грандиозное телешоу, обвинив белорусов в неоплате долга за газ. А потом вынес шоу на мировой уровень: уже из-за океана, приехав на саммит «восьмёрки», организовал прямой телемост с Москвой и продолжил гнобить нашу республику, «не оплачивающую газовый долг». В то время, когда неоплата за транзит газа со стороны России была намного большей.

Стремление прихватить лакомые куски нашей экономики подкреплялось поистине беспрецедентной пропагандистской кампанией. «Лукашенко спекулирует на братстве... Пора переходить к прагматичным рыночным отношениям как с Германией и другими цивилизованными странами», — подобные высказывания в российских СМИ стали нормой. Чиновники и обозреватели внушали с экранов и газетных страниц, будто «отсталая нереформированная» экономика Беларуси добивается успехов только за счёт дешёвых российских газа и нефти. Но и газ, и нефть для России всегда были дешевле, чем она продавала Беларуси, в отдельные периоды — в два-три раза. Но даже в эти периоды белорусская экономика на протяжении многих лет развивалась темпами, почти втрое превосходившими российские.

И что характерно: когда российские олигархи бросались в погоню за привлекательными объектами нашей собственности, пропагандистская кампания против Беларуси перерастала в пропагандистскую войну. Достаточно вспомнить показ клеветнических телефильмов-пасквилей «Крёстный батька» и координацию протестных акций белорусской прозападной оппозиции «Революции через социальную сеть», проводившуюся российским интернет-порталом «Вконтакте», которые в 2011 году сопровождали конфликты вокруг приватизации Минского завода колёсных тягачей, МАЗа, «Белкалия» и других предприятий.

Корень экономических войн внутри Союзного государства, справедливо отметил А.Г. Лукашенко, в том, что российская власть подходит к Беларуси не как к союзнику, а как к конкуренту. И тем самым создаёт неразрешимые нормальным путём конфликты, движущую пружину которых президент Беларуси определил чётко: «Они (российские бизнесмены. — И.К.) не могут с нами конкурировать ни по качеству, ни по цене, ни по организованности» и потому «применяют административные, порой бандитские методы».

Современное российское руководство — лишь комитет, управляющий общими делами буржуазии. Своей политикой по отношению к Беларуси оно подтвердило эту характеристику, данную буржуазным правительствам в «Манифесте Коммунистической партии» более полутора веков назад.

ТАКАЯ политика ни юридически, ни нравственно не отвечает нормам нормального сотрудничества между странами, к тому же обязавшимися создать Союзное государство. Больше того, она противоречит современным мировым тенденциям. Лидеры мировой экономики, технологически развитые страны в последние десятилетия переходят от конкуренции между собой, которая закономерно перерастает в торговые войны, к тесной интеграции в мощных межгосударственных объединениях. Примеры — ЕС, G7 («большая семёрка»), ОЭСР (Организация экономического сотрудничества и развития), ТТП (Транстихоокеанское торговое партнёрство) и ТТИП (Трансатлантическое торгово-инвестиционное партнёрство).

Участники этих объединений, как отмечено в аналитическом докладе, подготовленном к Петербургскому международному экономическому форуму фондом «Росконгресс», Всероссийской академией внешней торговли и Исследовательским центром ITI (International Trade and Integration), пользуются масштабными взаимными преференциями и соответственно получают существенные преимущества в ценовой конкурентоспособности по отношению к не входящим в интеграцию странам. В результате для стран Евразийского экономического союза расширяется зона дискриминации на внешних рынках.

Известно также, что лидеры мировой экономики сделали ставку на развитие своих могучих транснациональных корпораций (ТНК). Последние быстро монополизируют отраслевые и национальные экономики, превращая их в высокоинтегрированные, централизованно управляемые социально-экономические системы. На Западе давно поняли: в условиях глобальной конкуренции, когда за ограниченные и быстро иссякающие ресурсы борются уже не отдельные предприниматели и фирмы, а целые народы, страны и их блоки, выстоять можно лишь, что называется, «играя в одной команде». И вместо рыночной, конкурентной доктрины в своих взаимоотношениях перешли на интеграционную, кооперационную модель социально-экономического развития. Чтобы, интегрируясь внутри объединения, успешнее конкурировать с теми, кто в него не входит.

Экономическая интеграция на постсоветском пространстве должна проходить по современной модели. Экономики субъектов интеграционного образования должны быть в равных условиях хозяйствования и взаимодополнять друг друга, а не конкурировать между собой, тем более не действовать с позиций силы и не вести экономические и рейдерские войны. Только такой принципиальный подход позволит наладить тесные кооперационные связи, которые в свою очередь сформируют устойчивый общий рынок.

Но олигархический российский капитал больше озабочен собственными прибылями, нежели реальной интеграцией в интересах миллионов простых граждан. Очевидно, что в новых геополитических условиях между российскими олигархическими структурами продолжается борьба за рынки и сферы влияния.

Эти структуры пытаются агрессивно использовать выгодную для них конъюнктуру. В частности, зависимость от внешних рынков, и прежде всего от российского, открытой, экспортно ориентированной белорусской экономики. Падение цен на нефть и кризис на валютном рынке, вызванный в значительной мере падением покупательной способности нашего основного экономического партнёра — России, лишили Беларусь значительных финансовых опор, ограничив объёмы притока валюты. Следует отметить, что в аналогичной сложной ситуации оказались и наши партнёры по Евразийскому экономическому союзу. Казалось бы, мы должны объединить усилия и совместно искать пути преодоления кризиса. Однако на деле всё идёт по отвергнутой даже капиталистическим миром конкурентной модели взаимоотношений в интеграционных структурах.

В ПОЛНОМ соответствии с этой моделью было заблокировано создание Союзного государства. Оно осталось недостроенным. Конечно, благодаря сторонникам нашего единства в его рамках удалось немало сделать по многим направлениям интеграции. И, как подавляющее большинство моих соотечественников, я полностью согласен с президентом Беларуси, выразившим сожаление по поводу дальнейших событий: «Было бы логично к Союзному государству, к тому, что мы уже наработали и чего достигли, подтянуть Казахстан и другие государства. Нет. Почему-то России, её руководству оказался этот проект невыгоден. Вместо того чтобы двигаться по накатанной колее и основываться на том, чего мы достигли в Союзе Беларуси с Россией, и подтягивать к этому другие государства, делать более привлекательным наш Союз, занялись иными проектами».

Оборвав колею, ведущую к тесному объединению ряда стран СНГ вокруг ядра, которым должно было стать Союзное государство, по настоянию России, была совершена подмена оптимального варианта созданием рыхлых структур: Таможенного союза, ЕЭП, переросших в Евразийский экономический союз (ЕАЭС), который по уровню интеграции оказался намного ниже Союзного государства. В ЕАЭС не перешла значительная часть разработок, осуществлённых в белорусско-российском союзе, зато перешли принципы конкурентной модели взаимоотношений. Итог — недавние нефтегазовая и молочная войны, развязанные Россией против Беларуси.

Могут сказать: достигнут же компромисс. Да, поставки нефти нашей республике будут восстановлены в полном объёме. И в соответствии с межправительственным соглашением, которое нарушила Россия, будет снижена цена поставляемого нам газа. Но в то же время с Беларуси взыскивается задолженность за то, что она с начала этого года платила за газ… по цене, предусмотренной этим же соглашением. В общем, наказали за строгое выполнение договорённостей, достигнутых на правительственном уровне. И хотя задолженностью это считать нельзя, Беларусь вынуждена была пойти на такой компромисс, чтобы обезопасить свою экономику от тотального произвола российской стороны.

Не меньшее беспокойство вызывают и другие процессы, происходящие в ЕАЭС. Резко снизился товарооборот с нашим главным партнёром — Россией, каждая из сторон ищет рынки сбыта и завязывает кооперационные связи с третьими странами. Мы не можем закрывать глаза на то, как из-за лоббирования интересов крупного российского бизнеса разрывается общее экономическое пространство, всё более призрачными становятся перспективы единой энергетической, промышленной, сельскохозяйственной и транспортной политики, единой стратегии импортозамещения, то есть всего того, что должно было сделать ЕАЭС привлекательным интеграционным институтом.

И самое тревожное — причины всех этих процессов, подрывающих интеграцию, не устранены: в России по-прежнему первую скрипку играют олигархат и крупная буржуазия, комитетом по управлению делами которой остаётся правительство.

Единственная реальная политическая сила, ведущая в России борьбу за тесный союз наших стран, — левопатриотическое движение во главе с КПРФ. Не случайно Александр Лукашенко наградил Председателя ЦК КПРФ Геннадия Зюганова орденом Дружбы народов. Во время встречи с ним президент Беларуси сказал слова, помогающие лучше понять смысл всего, что происходит сейчас на постсоветском пространстве: «Мы потеряли страну, но самое страшное, что мы потеряли систему, которую создавали за десятилетия и равной которой не было в мире, которую надо было шлифануть, доработать — и мы бы были совершенно иным государством».

Возродить единство наших стран можно, только восстановив социалистическую систему, равной которой действительно не было в мире. Но, к сожалению, сегодня, заметил Александр Лукашенко, «остатки этой системы, которую надо было бы сохранить, мы начинаем добивать, особенно в экономике, особенно в социально-экономическом развитии». И это не даёт возможности направить интеграцию в русло, которое вело бы к возрождению единства наших народов и стран.

И всё же, мне думается, многого можно достигнуть и в рамках буржуазного государства. Для этого, как справедливо заметил на встрече с президентом Беларуси Геннадий Зюганов, надо думать об эффективной кооперации и меньше торговаться друг с другом вокруг цен то на нефть, то на газ, то на мясо, то на молоко: «Мы были бы конкурентны с кем угодно, причём наша продукция была бы не хуже и на треть дешевле европейской, и мы не отдали бы свои рынки никому».

Мы надеемся, что КПРФ, которую комитет по делам буржуазии не смог вытолкнуть из Госдумы, использует все возможности, чтобы сберечь и укрепить Союз Беларуси и России. В этом коммунисты, уверен, найдут поддержку всего российского народа».